Мария Хаустова - Мамочка из 21-го бокса
Никакие вещи он, конечно же, собирать не стал, а лёг на кухонный диванчик и уснул сном младенца. Я же, в свою очередь, раскрыла все двери и окна, дабы выветрился тот стойкий запах, который преобладал в нашей маленькой деревянной квартирке, налила в таз воды и стала протирать всё, что мне казалось пыльным. «Господи! Дожили!» – негодовала я. Если раньше я молила Бога, чтобы он перестал шляться и пить, то теперь меня ждало новое испытание. Да, оно в большей степени всё-таки ждало меня, а не его. Ведь его-то как раз всё устраивало. Никаких проблем. Море позитива и обкуренная реальность. Каждый день муж приходил в сильно расслабленном состоянии и вёл себя, как растение: ел, пил, спал. Хотя нет. Он не ел. Он жрал. Целыми сковородками. Я не успевала готовить. Тем более что и готовить-то было не особо из чего. Иногда он ел, не раздеваясь. С захода. Этот укуренный шёл напрямик к плите, и бывало, что мы с Варенником не успевали даже и попробовать приготовленных мною блюд. В такие моменты мы попросту уходили к маме и ели там.
В один из таких дней моё терпение не выдержало и я, психанув, собрала вещи и ушла жить к маме. С Варькой! В родительском доме нас приняли хорошо и каждодневно продолжали вести беседы о моём разводе. Мол, долго ли ещё ждать, да и когда ж я решусь-то наконец! В моей голове появилась новая мысль, которую не только поселили во мне, но и разжигали всё с новой и новой силой. Я не могла находиться рядом со своими любимыми родственниками, так как любая встреча с ними (за кухонным столом, просмотром фильмов и передач) приводила к раздору. Хотелось оградиться от всех и убежать. Но убегать было некуда, да и нельзя – у меня на руках маленькая Варя. Поэтому спасение я нашла в… ноутбуке, а точнее в Интернете.
Булькающий звук скайпа не давал мне покоя. Как только я открывала ноутбук, синий значок сразу выскакивал на моём экране и показывал, что кто-то уже мне написал. «О! Ничего себе! – я увидела в графе контактов того самого знакомого из далёкой Турции. – В онлайне!» Улыбка не сходила с моего лица и, казалось, что губы лопнут от натуги. «Мерхаба, Мариам!» – летели мне смс-ки. Я пыталась что-то отвечать и общаться с тем черноволосым турком. Правда, делать я это могла только по ночам. Когда все спали и не могли помешать такой своеобразной дружбе…
Летний день подходил к концу и перетекал в ночь. Мама смотрела какой-то фильм по своему огромному телевизору, под монотонное говорение которого Варька благополучно уснула, а Танька с Юлькой так и вовсе уже давным давно спали – всё– таки огородная страда уже давно началась, устали они. Я на цыпочках прокралась на кухню и с наслаждением открыла чёрный ноутбук, включила и первым делом мне выскочил скайп! Азим уже давно ждал меня там. Он сразу звонил мне и почти на пальцах объяснял, что хочет сказать. Вдруг из комнаты послышался Варькин рёв и нервный крик моей мамы: «Машка! Нахалка! Где шляешься!» Я по-быстрому свернула окно, которое таило того самого жгучего мужчину, и бегом понеслась в комнату. Варя всхлипывала во сне. Я погладила её по голове, отчего она снова уснула. Мама же продолжала меня пилить: «Могла бы и не уходить от девки! Сказано тебе – спать ложись! Вот и слушай мать!» Я лежала молча и ждала, когда послышится тяжёлый храп. Ну вот! Наконец-то! Громкое сопенье на разный манер и мотив разносилось по комнате, и я, спустив одну ногу с кровати, замерла на месте: «Вдруг проснётся?» Даже не знаю, кого в тот момент я боялась больше: Вари или мамы. Убедившись, что спят обе, я как кошка, кралась на кухню.
Нащупав стрелкой на нижней панели своего ноута тот самый синий значок, я кликнула по нему разочек, и моему взору предстал кудрявый Азим. Его волосы были настолько блестящи, что это даже завораживало меня. Хотя длинную шевелюру у русских парней я не приняла бы никогда. Как-то по-девичьи что ли.
А тут… мне даже нравилось! Он раскрывал широко свои карие глаза и пристально-пристально на меня смотрел. «Машка! – вдруг крикнула меня мать снова. – Что ты там делаешь?! Ну-ка в кровать! Варька проснулась!» Я нажала на кнопку, которая подавала команду свернуть окно и ринулась снова к ней в комнату. Варя лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Я погладила её по голове и пыталась сделать, чтоб она уснула. Но мама продолжала что-то гневно говорить и я не выдержала: «Да, мама! Она же спала! Не твой бы ор, дак всё бы хорошо было!» Она же, услышав, что я даю ей ответы, привстала с кровати и села на край: «Вот как с маткой-то! Да? Ну хорошо же!» Она спрыгнула с постели и быстрыми шагами пошла на кухню. Я лежала, затаив дыхание. С одной стороны успокаивала себя, что в компьютерах она ничего не смыслит и наверняка не поймёт, чем это я себя там развлекаю, а с другой – понимала, что закон подлости – это единственный закон в мире, который действует всегда. Какие-то секунды заставили моё сердце биться с усиленной скоростью, и только мамин крик смог меня остудить: «Эй! Эй! Турок! Я тебе покажу сейчас турка! Ты чего там – с дубу рухнула что ли?!» Я прибежала на кухню и увидела картину маслом: над ноутбуком стояла моя мама. Злая. Взлохмаченная. В ситцевой сорочке, лямка от которой съехала с её пышного плеча. Не понимая, что этот самый турок её видит, она брызгала слюной и кричала на меня. Я представляю, что пережил он: сидит такой, ждёт меня, а тут – на тебе, пожалуйста! В ноутбуке появляется злая-презлая тётка, которая начинает орать на тебя на непонятном тебе языке. Как только я представила всю эту картину, сразу же захлопнула крышку ноутбука и зло произнесла маме: «Не лезь!»
«Ах, не лезь, значит! Нахалка! Ну всё! Сломаю я твой ноутбук, и не увидишь его больше!» – горячилась мать. Но я её уже не слушала. Обняв Варю, я делала вид, будто очень крепко сплю, и никто не может помешать моему сну. Даже она. На самом же деле я сгорала от стыда: перед мамой – за то, что обманывала её, а перед Азимом – за поведение моей родительницы.
Засыпала я в расплывшейся улыбке: всё-таки смешно всё вышло. Даже очень. Правда, в тот момент даже и не думала о том, что этот звонок от иностранца будет… последним.
Рано утром мы проснулись от громкого стука в дверь.
«Иди! Твой, поди, пришёл!» – проговорила мне мать. Еле раскрыв глаза, я поплелась к двери: «Кто?» Неуверенное Вадьки – но «я» послышалось с другой стороны двери.
– Зачем пришёл? У нас все дома! – переминаясь с ноги на ногу на холодном линолеуме, говорила я.
– К Варе я. Открой! – просился он.
– Так спит она, – сказала я и увидела, как голенькое чудо прискакало к дверям и стояло в ожидании.
Дверь пришлось открыть. «Па!» – вскрикнула малютка и вцепилась в своего отца.
– Только тебя здесь и не хватало! – сквозь зубы процедила я. – Только Варька тебя и спасает.
– А ты чего ж так похорошела? – интересовался он у меня.
– А жизнь стала замечательной. Не нервничаю теперь вот… – крутилась перед зеркалом в прихожей я – Да ты проходи– проходи. Можешь недолочко-то и посидеть.
Я свела их в комнату, где уже все встали, и оставила наедине. Сама же перешла в спальню и стала ждать, что будет дальше. До ужаса хотелось прийти к ним и сидеть вместе со всеми. Но нужно было выдержать паузу и показать, мол, всё – баста! Больше вместе нам не бывать никогда. На этот раз у меня такое выходило легче – ведь в моей голове теперь жили мысли о Турции, а точнее о турке. Что скажешь – сказка! Конечно, сказка, но, когда в твоей жизни происходит всё по законам мелодрамы, так хочется чего-то необычного. А говорят, что ежели чего-то очень сильно хочется, то это что-то обязательно произойдёт. «Куда-то собираешься?» – спрашивал у меня бывший муж, заглядывая ко мне и видя, что я крашу глаза. «Тебе-то что? А Вы, простите, кто?» – ёрничала я. «Хватит, Маша! Я волнуюсь!» – напрягая лоб, говорил Вадим. «А волноваться раньше надо было. Не теперь», – отодвинув маленькое зеркальце в сторону от своего лица, посмотрела на него и я.
– А чего Варя носки не даёт одевать? Кричит сразу? – спросил он вдруг меня.
– Как это не даёт? Мне так всё даёт! – торжествовала я.
В комнату вошла мама: «Машка, ты видела, что у девки на ноге?»
– А что там? – отбросив всё в сторону, метнулась я к своей малышке.
Варя показывала пальчиком на ножку и говорила «Бо-бо». Ярко-красный уголок большого пальчика багровел и горел. Я попробовала дотронуться до него, как малышка сразу отвела от меня ногу и заплакала. Я стала её уговаривать, мол, только посмотрю и всё. Но уговоры мои на ребёнка совсем не действовали. Она только стонала и прятала ножку. Я присела на корточки и стала рассматривать нарыв издали. «Надо к врачу!» – сказала мама. «Надо! Но ведь суббота же сегодня!» – смотрела я на неё. «И что? Идите на Скорую! Вон, Вадика бери, и идите!» – как обычно командовала мать. Я посмотрела на мужа и уловила лёгкую ухмылку. «Ну, ладно! – подумала я. – Сходить-то с тобой, я схожу! Но дальше ничего не обещаю. Ребёнок всё-таки общий». Муж вызвал такси, на котором мы добрались до Скорой.
